Обострение отношений между Пашиняном и церковью и о возможности ареста Гарегина II
Автор: Намик Алиев,
доктор юридических наук, профессор,
Чрезвычайный и Полномочный посол,
руководитель кафедры Академии государственного управления при Президенте Азербайджанской Республики
В современной истории Армении не было примеров ареста или судебного преследования лиц духовного сана — тем более высших иерархов.
Тем не менее, соперничество между светской властью и церковью обострилось после поражения в войне 2020 года — церковь активизировалась как политический игрок, призывая Пашиняна уйти в отставку. Это вызвало резкую критику определенной части общества и властей церкви, заявившей о «позорной антицерковной кампании», нарушающей конституционный принцип отделения церкви и государства.
С 2024–2025 годов наблюдается стремительное ухудшение отношений: 29 мая с.г. Пашинян, активно используя обвинения в «моральном падении» католикоса, публично обвинял Гарегина II (Kтрича Нерсесяна) в нарушении постулата безбрачия и даже наличии внебрачного ребенка, потребовал предоставить доказательства и сформировать «координационную группу» для отстранения Католикоса. Он, ударяя по имиджу и легитимности церкви, назвал храмы «заваленными мусором» и оценил ситуацию как кризис отношений с церковью.
8-9 июня Пашинян повторил обвинения. В ответ Церковь возразила — Архиерейский совет оценил действия власти как «позорную антицерковную кампанию», угрожающую гражданскому миру и нарушающую конституционный принцип светскости. (Я писал об этом в статье «Противостояние Никола Пашиняна и Армянской церкви: угроза раскола или политическая борьба?» 2 июня с.г.).
После этого ситуация достаточно обострилась.
Недавние аресты и противостояние
17 июня прибывший из Москвы российский бизнесмен Самвел Карапетян вступился за церковь, после чего подвергся обыскам, был задержан, а затем арестован на два месяца. Все это происходило на фоне растущей напряженности.
25 июня 2025 года армянские спецслужбы задержали архиепископа Вазгена Галстаняна и других лиц по обвинению в попытке вооруженного путча. Al Jazeera, описывая арест Галстаняна, говорит о «разоблачении крупного и зловещего заговора «церковно-олигархических сил» с целью дестабилизации страны». Подчеркивая масштаб акций протеста, говорит о «более 1000 рекрутах», а также попытке «перекрыть дороги, спровоцировать хаос».
Несколькими днями позже, 27 июня, прошла акция против ареста архиепископа Геворга Аджапахяна. Попытка задержания архиепископа Аджапахяна оказалась неудачной. По данным «Armenian political crisis (2020–present)», церковь блокировала силовой арест Аджапахяна, «демонстрируя высокий уровень поддержки среди населения». После столкновения протестующих у Эчмиадзина с полицией, он согласился явиться добровольно. 28 июня суд поместил Аджапахяна под стражу на 2 месяца, а защита назвала это политически мотивированным.
По данным властей, был выявлен заговор, схроны оружия, взрывчатки и планы блокировки ключевых объектов. Это дало Пашиняну аргумент о необходимости силовых мер против «угрожающих нацбезопасности» структур. Здесь позволю себе напомнить исторический факт: накануне Первой русской революции во многих армянских церквях и приходах по всему Кавказу были обнаружены тайники оружия, боеприпасов, нелегальные типографии.
Протесты сторонников церкви, громкие акции поддержки продолжились до 30 июня. Eurasianet отмечает вмешательство России: Пашинян призвал Москву не вмешиваться, а вмешательство рассматривалось церковью как потенциальная помощь против правительства.
Пашинян и команда считают, что Гарегин II, критикующий задержания Галстаняна, «разделяет идеологию и планы» — включая планы вооруженного переворота, террора и насилия, фактически выступает против государства. Эта риторика власти может послужить обоснованием для возможных правовых шагов.
Сети относят Гарегина II к лидерам движения против Пашиняна, но прямых обвинений в сговоре против него пока не последовало. Он фигурирует пока, скорее, как символ, нежели как организатор: его имя включено в список «комбинированного сопротивления» (church/state). Это делает его фигурантом, но не обвиняемым.
Реакция церкви была единой и жёсткой. Она назвала действия властей «национальным позором», «ударом по государственности». Католикос и Архиерейский совет церкви обвиняют власти в подрыве стабильности и единства страны, в проведении политически мотивированных кампаний, которые наносят удар по государственности. Гарегин II позиционирует церковь как национальный стержень, защитника армянской духовности, апеллируя к исторической миссии и конституционной автономии. Армянская Церковь и ее сторонники выразили поддержку Гарегину II. Иерархи подчёркивают, что вмешательство государства в церковные дела недопустимо, выражают «сыновнюю преданность» католикосу. Оппозиционные группы и бывшие лидеры (например, Тер-Петросян) также выразили поддержку церкви.
Таким образом, риторика власти строится на националистическом, антитеррористическом нарративе, а церковь использует национальную и духовную риторику, апеллируя к долгосрочным ценностям и зарубежным связям (РПЦ, Ватикан).
Череда публикаций в армянской прессе демонстрирует прямую эскалацию противостояния между властью и церковью, усиливающуюся в медиапространстве. Условно ее можно разделить на три стадии: взаимная моральная дискредитация, массовые аресты оппонентов церкви, поддержка преимущественно церковной стороны.
Реакция международных институтов
Совет Европы, так рьяно вмешивающийся в дела Азербайджана, пока не давал публичных оценок внутреннего конфликта в Армении. Напомню, в 2023–2024 гг. с ЕС велись реформы, призванные укрепить демократию и верховенство права — что создаёт каркас ожиданий в духе невмешательства в «религиозные свободы».
Со стороны Ватикана прямых комментариев по нынешней ситуации не было. Однако следует напомнить о визите в ноябре 2024 года в Ватикан и встрече Пашиняна с Папой Римским, где обсуждались вопросы свободы ахаризма и нагорной части Карабаха.
РПЦ (Русская православная церковь) выразила обеспокоенность и поддержку Гарегину II, осудив вмешательство государства. Обратите внимание, именно иерархи Армянской церкви, активно вмешивающиеся в политику и в дела государства, 4 июля с.г. также выразили поддержку Гарегину II и отвергли вмешательство государства в дела церкви. Здесь было бы уместно напомнить исторический факт: в 1903 году российские власти взяли под контроль (наложили секвестр) имущество Эчмиадзина, Католикос Мкртыч публично проклял царствующий дом Российской империи. Русская православная церковь предала армянскую церковь анафеме. Произошло это после того, как царь Николай II издал в 1902 году Указы о конфискации имущества армянской апостольской церкви и о закрытии армянских школ, а также о полном отстранении армян от участия в городских выборах.
Почему-то эти факты предаются забвению в России и недостаточно известны российскому народу.
Таким образом, международные организации молчат или выражают обеспокоенность через посредников: Совет Европы просит стабильности, Ватикан придерживается консенсусного подхода, РПЦ выступает в защиту.
Правовые возможности ареста Католикоса
Власти Армении обвиняют участников заговора в подготовке теракта и захвата власти с оружием и взрывчаткой. Ключевыми статьями УК Республики Армения, которые могут быть применены к уголовному делу, на наш взгляд, могут явиться ст. 300 «Присвоение государственной власти», которая охватывает насильственный захват власти или её удержание с применением силы (наказание от 10 до 15 лет лишения свободы); ст. 301 «Публичные призывы к захвату власти», предусматривающая штраф, арест до 3 месяцев или лишение свободы до 3 лет; ст. 303 «Саботаж» и ст. 304 «Вредительство», охватывающие террор, поджоги, взрывы, порчу имущества с целью подрыва госбезопасности (наказание от 10 до 15 лет лишения свободы). Также возможно при определенных обстоятельствах применение ст. ст. 223-224 УК Армении (участие в преступных группировках, вооружённых формированиях), но пока нет подтвержденной информации о подобной организации внутри Церкви.
Если Галстанян и Аджапахян обвиняются в сговоре по насильственной смене власти с примкнувшими бывшими солдатами, то эти действия подпадают под ст. 300 и ст. 301. Однако мы не обладаем информацией о наличии у следствия необходимых доказательств, чтобы напрямую обвинить Гарегина II.
Обвинения Католикоса в нарушении безбрачия сами по себе не подпадают под уголовный кодекс и регулируются внутрицерковными нормами, иначе говоря, моральными и каноническими нормами.
Риски для государства
Арест религиозного лидера может привести к общественной нестабильности. Церковь, несмотря на всю негативную роль, которую она играет в «армянской корпорации», пользуется достаточным доверием в стране. Даже задержание Гарегина II может вызвать протесты, усиление оппозиционного движения, еще больший раскол в обществе и политический кризис.
Будет громко заявлено, что армянская конституция признает и гарантирует светский характер государства и невмешательство в дела церкви, автономию религиозных организаций. Принцип разделения не допускает вмешательство в дела церкви, если нет серьёзных оснований. При этом никто, кроме власти, не будет говорить о невмешательстве церкви в дела государства, также предусмотренном в Конституции и Законе «Об отношениях между Республикой Армения и святой Армянской апостольской церковью» 2007 года.
Запад и сами армянские диаспоры, скорее всего, осудят такие шаги, как нарушение религиозной свободы и демократии. Это нанесет ущерб репутации и евроатлантическим перспективам Армении. Церковь традиционно ориентирована на Россию. При аресте Католикоса возможен рост влияния Москвы как «защитника церковного духа» и усиление геополитического давления.
Подводя итоги…
Несмотря на агрессивную риторику и попытки взаимной дискредитации, реальное задержание Гарегина II кажется маловероятным, по крайней мере в краткосрочной перспективе. Это событие способно обрушить доверие определенных слоев общества к власти и вызвать взрывное противостояние. Сила поддержки церкви пока значительна. Речь пойдет, скорее, о продолжающемся психологическом давлении на церковь, нежели об аресте Гарегина.
Тем не менее, развитие конфликта вокруг церкви остаётся ключевой политической темой, и следующими шагами обе стороны могут резко эскалировать ситуацию, приведя к непредсказуемым последствиям. Вероятнее всего, конфликт пока будет развиваться в рамках борьбы за влияние — через моральные дискурсы, правозащитную риторику, попытки конституционных решений, а не через силовое давление.
